«Я погадал вчера на даму треф,
Назвав ее для юмора холерой,-
И понял я: холера – это блеф,
Она теперь мне кажется химерой»
В. Высоцкий
Сегодня много говорится и пишется о том, что «посткоронавирусный» мир уже не будет прежним. Подобные мысли не только активно муссируются журналистами, блогерами и конспирологами всех мастей, но и вполне вменяемыми и известными действующими политиками. Все вышеупомянутые размышления и прогнозы конечно интересны, вот только очень хотелось бы дожить до описываемого «светлого» или не слишком счастливого будущего. И речь идет вовсе не о пандемии c абвериатурой COVID-19 и связанных с ней страхах. Точнее, не столько о них, сколько об их последствиях.
Любой социальный конфликт, и война как его крайняя форма, имеет одну особенность, о которой зачастую забывают. Это морально-нравственная и этическая легитимация (то есть, обоснованность), которую необходимо предъявить массам населения. В различные эпохи в роли таких аргументов – поводов чаще всего использовались те, которые наилучшим образом соответствовали «духу времени» и господствующим в широких народных массах стереотипам и убеждениям.
Вот краткий, но не обходимый для объяснения дальнейших заключений, исторический экскурс. Первая Мировая война – война империй. И поводом для объявления войны послужило покушение в Сараево на представителя Австро-Венгерской правящей династии. Правящая фамилия – символ любой монархической империи, и покушение на её представителя закономерно вызывает у большинства населения чувство покушения на само государство как таковое. Морально-нравственное и этическое оправдание дальнейших жестких действий в глазах собственного населения.
Гибель империй после Первой мировой войны привела к торжеству режимов, легитимировавшихся опорой на «широкие народные массы». Будь то фашистские и националистические режимы Европы, «новый курс» Рузвельта в США или сталинский СССР. Следовательно, и морально-этические аргументы перед Второй Мировой войной апеллировали к массам. Достаточно вспомнить аншлюс Австрии, состоявшийся после референдума об объединении «единой германской нации» и расчленение Чехословакии, легитимированное поддержкой массовых выступлений судетских немцев. И даже вторжение в Польшу не обошлось без имитации нападения самих поляков на пограничный немецкий город. Любое из вышеперечисленных событий служит прекрасной иллюстрацией легитимации конфликта в глазах населения демократических национальных государств того периода.
Великая Отечественная война не зря выделяется из общего конфликта именуемого Второй Мировой войной. Дело не только и не столько в значении данной страницы истории для нашего народа, но и в применении абсолютно иной легитимации конфликта с обеих сторон. Если для населения СССР это была война с агрессором, а идеологически с нацизмом и фашизмом, то для Германии и подавляющего большинства стран Европы – это был первый «крестовый поход» против иной, враждебной идеологии. Характерно, что закономерным продолжением Великой Отечественной стала Холодная война, начавшаяся практически сразу после окончания Второй Мировой войны. Недоверчивые могут сравнить смыслы и аргументы, прозвучавшие в обращении Адольфа Гитлера 22 июня 1941 и Фултонскую речь Уинстона Черчилля от 5 марта 1946 года.
Pax Americana породил и новую легитимность конфликтов. Кто сегодня не знает анекдот, её описывающий: «Вы не верите в демократию? Тогда мы летим к вам!». Или не помнит размахивающего «пробиркой с белым порошком» Госсекретаря США Колина Пауэлла на заседании ООН? «Оранжевые» демократии и их всесторонняя поддержка, «террористические режимы» и международные коалиции по борьбе с ними – это примеры легитимации, в том числе и вооруженных конфликтов, недавнего прошлого.
Почему же автору становится страшно именно сегодня? Потому, что все эти примеры оправдания внешней агрессии были столь же мелкими и «неавторитетными» для значительной части населения, как и сами локальные конфликты, легитимации которых они служили. Уровень порождаемого этими аргументами страха, морально-этическая и эмоционально-психологическая «масштабность» не могли служить внутренним, для основной массы населения как отдельных стран, так и «мировой общественности» (что бы ни значило это «клише»), обоснованием. Обоснованием применения не только ядерного оружия, но и даже мало-мальски крупного военного конфликта с противником, способным нанести ответный ущерб главным «демократизаторам» человечества.
Все изменилось в январе 2020 года. И вновь, как и в прошлой статье, не будем долго рассуждать о коронавирусе. Ограничимся констатацией фактов. Во-первых, явление является пандемией, охватившей весь мир. Не стоит обольщаться разными цифрами для разных государств по числу зараженных. Достаточно сопоставить их с долей, или количеством, протестированных в каждой из стран. Во-вторых, «чудесное совпадение» начала пандемии с окончательным оформлением глобальных финансово-экономических проблем и противоречий, для начала кризисного выхода из которых коронавирус послужил «спусковым крючком», то есть поводом.
И вновь обратимся к фактам, только уже не прошлого, а настоящего. С самого начала пандемии, в США неоднократно предпринимались попытки обозначить вирус как «китайский». В итоге, на фоне неопределенности выводов ученых о происхождении вируса, самые высокопоставленные официальные лица США уже неоднократно давали понять, что считают именно Китай главным виновником вирусной «атаки» на человечество. К ним присоединились и отдельные представители европейского истеблишмента, в том числе ученые. Так, нобелевский лауреат по физиологии и медицине за открытие вируса ВИЧ (того самого, который вызывает СПИД), открыто и публично заявил, что распространившийся по планете вирус имеет искусственное происхождение, разработан именно в лаборатории в Ухане и… включает элементы генома вируса ВИЧ.
Встречные претензии звучат и со стороны Китая. Достаточно прочитать последнее интервью посла КНР в Российской Федерации, опубликованное в официальной «Российской газете». Или вспомнить мартовские твитты другого представителя МИД Китая, намекавшего на внешнее, точнее «штатовское», происхождение вируса. Ну, или «разгоняемую» целым рядом СМИ информацию о том, что исследования в вирусологической лаборатории города Ухань проводились при финансовой поддержке то ли фонда Джорджа Сороса, то ли американского правительства….
И добавьте в этот «коктейль» слухов и предположений вполне подтвержденные факты. Во-первых, о тесных связях нынешнего главы Всемирной организации здравоохранения с фондами, финансируемыми семьей Клинтон, и фондом Билла и Мелинды Гейтс. Последние, кстати, в кругах «конспирологов» известны, в том числе, и благодаря своим мальтузианским взглядам на народонаселение планеты, неоднократно высказывавшимся публично. Эти связи, кстати, возникли тогда, когда нынешний глава ВОЗ возглавлял Министерство здравоохранения Эфиопии и добился выдающихся успехов в… борьбе с ВИЧ. Во-вторых, информацию о неожиданной смерти 51-летнего врача-эпидемиолога, Исполнительного директора Всемирной организации здравоохранения Питера Саламы в конце января 2020 года. Питер Салама до перехода в ВОЗ занимал должность главного консультанта фонда ООН ЮНИСЭФ по… вопросам ВИЧ / СПИД в штаб-квартире фонда в Нью-Йорке.
Вот такой вот «забавный» набор фактов из вполне официальных выступлений и заявлений. Любой желающий может дополнить картину самостоятельно. Достаточно просто изучить вполне достоверную и открытую информацию из, опять же, официальных источников.
И вновь вернемся к «страхам» автора. Сложившаяся вокруг коронавируса ситуация уже вполне оправданно и полуофициально характеризуется как «инфодемия» – то есть мировая информационная эпидемия. «Цивилизованное человечество», привыкшее к безостановочным стенаниям политиков и журналистов о «непреходящей ценности» каждой человеческой жизни, «слезинке ребенка» и прочим гуманистическим идеалам, оказалось крайне восприимчиво к информационному давлению. Сегодня значительная часть его испытывает вполне рациональный страх перед возможным заражением, усиливаемый столь же широко транслируемой информацией о бессилии и ограниченных возможностях казавшейся такой развитой и эффективной медицины.
Одновременно, привыкшее к высокой степени свободы население развитых стран буквально «бесится» от необходимости соблюдения мер «самоизоляции» и карантина, что отнюдь не добавляет спокойствия в социально-психологический климат разных стран. Ситуация усугубляется и материальными проблемами, возникшими у значительных групп населения, которое временно или не очень временно оказалось без работы, без стабильных доходов и перед угрозой высокой стоимости медицинских услуг, коммунальных платежей и прочих неопределенных жизненных перспектив. «Глобальная неопределенность» – именно так окрестили финансово-экономические эксперты ситуацию в мировой экономики ещё до пандемии. И с началом кризиса эта социально-экономическая неопределенность всё возрастает для всё больших групп населения.
Постепенно утрачивавшее рационализм, присущий борющимся за выживание системам, «разжиревшее» общество потребителей усиленно «магизировалось» все последние десятилетия. Гарри поттеры, «человеко-пауки», фэнтези вместо научной фантастики в литературе и непрерывные битвы экстрасенсов в телеэфире…. Наша страна уже переживала в конце 80-х – начале 90-х подобный процесс, и поэтому автор вполне способен оценить все возможности и силу воздействия подобных процессов на массовое сознание и поведение. Сегодня, почувствовав вполне материальный запах легких денег, уже по всему миру активизировались тысячи астрологов, магов, колдунов и иных шаманов. Они соревнуются в толковании, «предсказании» и прорицании, дополняя массовую истерику индивидуальными страхами для рожденных «не под теми знаками зодиака», планетами или «с не той» группой крови.
И в завершение, парочка вопросов, после которых так легко испугаться по-настоящему…. Например, может ли пандемия коронавируса сегодня послужить морально-нравственным оправданием, идеологической легитимацией для начала прямой и неприкрытой войны против того, на кого будет «указано» как на виновника пандемии? И насколько мировые элиты контролируют происходящие процессы в той части, чтобы не позволить конфликту перейти в «горячую» фазу обмена ядерными «любезностями»? Особенно если вспомнить, что бактериологическое оружие также относится к оружию массового поражения, как и ядерное. Что произойдет, если одна из противоборствующих сторон официально обвинит другую в его фактическом применении? А именно до этого остается один шаг…
Андрей Самсонов,
старший научный сотрудник
Института проблем социального управления,
научный сотрудник
Приволжского филиала ФНИСЦ РАН
