Завершившийся во Владивостоке “Восточный экономический форум” вновь заставил российские медиа писать о “развороте на Восток”, анонсированном Владимиром Путиным там же еще 10 лет назад. В принципе, ничего сенсационного в рамках самого форума не прозвучало, а основное событие произошло несколько позже на космодроме “Восточный”. Это встреча Путина с северокорейским лидером Ким Чен Ыном. Именно ее проведение оставалось главной интригой для мировых и российских СМИ на протяжении всего форума.

Сухие цифры результатов 10-летнего развития Дальнего Востока и тесно связанного с ним Арктического морского пути слабо волнуют рядового нижегородского обывателя, удаленного на тысячи километров от будущих территорий опережающего развития. Поэтому именно особенности медийного освещения “восточного поворота” имеют решающее значение для общественного мнения. И здесь следует отметить ряд нюансов, которые практически игнорируют СМИ, и которые оказываются ключевыми для понимания сути процесса.

Во-первых, приоритетное развитие арктических и дальневосточных территорий ни в коей мере не является следствием конфликта с “коллективным Западом”. Это объективный процесс, связанный с глобальной экономикой и демографией. В результате изменения в этих сферах в ближайшие десятилетия именно государства азиатско-тихоокеанского макрорегиона окажутся основными производителями и потребителями абсолютно всего – от высокотехнологичных товаров до сырья.

Активное включение России в экономический “бум” возможно только через развитие дальневосточных территорий, являющихся “окном” страны в регион. Аналогичным Санкт-Петербургу, ставшему в свое время “окном в Европу”. А собственно продукция, ориентированная на потребителей азиатско-тихоокеанского региона, вполне может производиться в любой точке страны. И уж тем более, в Нижегородской области, через которую проходит одна из основных веток Транссибирской магистрали, заканчивающейся во Владивостоке. Как следствие, для всех нижегородских предприятий возрастает актуальность изучения новых рынков, поиск новых партнеров и обновления продуктовых линеек с учетом специфики новых рынков.

Во-вторых, “разворот на Восток” означает серьезное изменение на внутреннем уровне. И в первую очередь, в сфере компетенций. Сегодня средний выпускник общеобразовательной школы или вуза сравнительно неплохо знает историю и культуру Западноевропейских стран, худо-бедно владеет одним из европейских языков. Да и более специализированные представления об экономике, политике и социуме у него в основном опираются на “западные” опыт и практику. И, до недавнего времени, это было по большей части, оправдано.

Поворот “на Восток” означает отказ от европоцентризма. Подготовка компетентных специалистов невозможна без изучения культуры, истории, социальных, экономических и политических особенностей и языка стран, работа с которыми предстоит. И, что характерно, наши сегодняшние “непартнеры” никогда не пренебрегали колониальными преимуществами, создав высококвалифицированные научные и образовательные школы, сосредоточенные именно на странах Африки, Азии, Ближнего Востока и Индии, и занимающиеся не только изучением, но и массовой подготовкой специалистов для работы в этих регионах. В России же подобные специалисты пока остаются “штучным” товаром, востребованность в котором будет возрастать год от года.

Инерция мышления, сводящая “разворот на Восток” исключительно к созданию торговых коридоров, портовой инфраструктуры и терминалов, или очередному трубопроводу, – основное препятствие. Восток в данном случае – это не столько географическое понятие, сколько страны и люди. Со своей культурой, историей, религией, традициями и языками. И пока все это остается “террой инкогнита” даже для большинства российских специалистов, не говоря уж об обывателях, этот поворот останется незавершенным.

 

Научный сотрудник Приволжского филиала ФНИСЦ РАН,

старший научный сотрудник Научно-исследовательского

Института проблем социального управления

Андрей Самсонов

Источник: ИА “Нижний сейчас”